Модерн в московской архитектуре.

Благодаря расторопности супруги и её таланту находить в сети разные бесплатные мероприятия и акции, удалось присоединиться к экскурсии, посвящённой модерну в московской архитектуре.
Как пояснила экскурсовод Елена, появление и развитие модерна удачно совпало по времени с небольшим строительным бумом в Москве в конце XIX — начале XX века, этим и объясняется большое количество таких домов в центре города.

Точкой сбора был назначен памятник Фридриху Энгельсу, что в сквере между Пречистенкой и Остоженкой (замечательно ироничное место для памятника этому русофобу). Прослушав краткую лекцию о том, что такое модерн и как новые технологии в изготовлении кирпича и стекла, а также электрификация, повлияли на архитектуру на рубеже веков, по Остоженке мы и пошли. Первой точкой, конечно, стал доходный дом Филатова — так называемый «Дом под рюмкой»:

Доходный дом Я.М. Филатова, 1907—1909 годы.

своё народное название дом получил из-за характерной формы кровли:

городская легенда гласит, что такое украшение Филатов заказал в качестве символа того, что завязал с алкоголем, из-за проблем с которым чуть было не разорился. Однако Елена жестоко сломала эту байку, сообщив, что на изначальных чертежах над «ножкой» рюмки были украшения, с которыми вся эта конструкция рюмку не напоминала. Их просто не стали повторять, когда кровлю ремонтировали.

Далее проследовали к доходному дому Бойдо архитектора Николая Ивановича Жерихова, на примере которого смогли рассмотреть характерные элементы архитектуры модерна: растительный орнамент, сплошное остекление, окна разной формы на разных этажах:

Доходный дом Г.Е. Бойдо, 1902 год.

Здание в хорошем состоянии, не изуродовано ни внешними блоками сплит-систем, ни уродливыми вывесками. Даже оконные переплёты попытались сделать похожими на старые (полного сходства не получилось — старые переплёты объёмны и с резьбой, но и такое стремление сохранить аутентичность радует). Разве что пристроенная магазином лестница портит картину, хотя торговцы свадебными платьями и попытались оформить перила в стиле модерн.

Дошли до доходного дома Исакова, спроектированного одним из известнейших московских архитекторов, Львом Николаевичем Кекушевым, который имел забавный «пунктик» — украшал свои дома изображением льва. Правда, на этом доме лев не сохранился.

Доходный дом И.П. Исакова, 1904—1905 годы.

На соединяющем Пречистенку и Остоженку Мансуровском переулке полюбовались похожим на замок доходным домом Лоськова архитектора Александра Устиновича Зеленко (сейчас там посольство Сирии):

Доходный дом П.В. Лоськова, 1905—1906 годы.

на примере этого здания можно увидеть характерный для модерна уход от симметрии, бывшей обязательным атрибутом зданий, спроектированных в опиравшихся на античные традиции стилях классицизма и эпохи Возрождения.

В Померанцевом переулке, на примере доходного дома Мелетиных архитектора Валентина Евгеньевича Дубовского, посмотрели, как не следует обращаться с памятниками архитектуры. Мало того, что трёхэтажное изначально здание когда-то надстроили ещё двумя этажами — так и нынешние жильцы вносят посильный вклад в уродование своего дома: вешают сплит-системы, вставляют окна с разными переплётами, а один даже навес над балконом приколотил:

Доходный дом С.И и А.А. Мелетиных, 1911 год.

керамика Петра Кузьмича Ваулина — художника-керамиста, украшавшего, например, Ярославский вокзал в Москве и Соборную мечеть в Петербурге, заляпана раствором… Хорошо хоть не срубили. По поводу уродования зданий жильцами Елена пояснила, что теоретически это запрещено, но если есть деньги — то можно. А они у тех, кто покупает тут жильё, определённо есть.

На фоне изуродованного дома Мелетиных особняк Медынцева (архитектор Флегонт Флегонтович Воскресенский) смотрится особенно хорошо:

Особняк Н.Н. Медынцева, 1907 год.

У ответственных владельцев памятники архитектуры в нормальном состоянии.

Затем дошли до особняка Кекушева, который Лев Николаевич спроектировал сам для себя:

Особняк Л.Н. Кекушева 1898—1899 годы.

здесь его «фирменный» лев тоже не сохранился: скульптура была гипсовой и разрушилась со временем.

Последней точкой экскурсии стала усадьба Дерожинской Фёдора Осиповича Шехтеля:

Усадьба А.И. Дерожинской, 1901—1902 годы.

Ограда очень красивая.
Интересно, что у современников особняк вызывал смешанные чувства: одна экзальтированная барышня даже писала, что если раньше часто ходила этим переулком, то теперь вынуждена избегать его: ей кажется, что части здания двигаются, а окна как глаза наблюдают за нею. Такие дела.